Понимаю, что пропалюсь, как слон. 
Может показаться, что они не сложенны, но вместе - это одна единая картинка с единым настроением.
Варнинг: нецензурная лексика
Есть первичное разделение.
Душа и тело.
Тело живёт, двигается по кругу, перемещается в пространстве по прямой, но сферически вращается вокруг одной чётко зафиксированной точки.
С души начинается вторичное разделение.
На то, что показывается, на то, что старательно прячется от окружающих и на то, что старательно прячется от себя.
То, что показывается – коллекция масок.
То, что прячется от окружающих – великая, страшная душевно-половая трагедия.
То, что старательно прячется от себя – настоящее.
И ничего сложного.
Просто на Небесах думать об этом бессмысленно, как само существование Небес, а на земле просто не успеваешь.
***
Вот и получается, что двуличие.
Причём у всех. И это в порядке вещей.
Идут за поводырём, как слепые люди, но на самом-то деле они слепые котята, сидящие в корзинке. Корзинка стоит на коленях у мальчика. Мальчик сидит в лодке. Лодка плывёт по озеру. Мальчик смотрит большими глазами на отца с веслом, и его глаза молят "Давай не будем!". А глаза отца отвечают: "Надо", но сердце сжимается при виде слёз сына.
И пока глаза молят, сердце колеблется, дрожит и струна. А котята дремлют и не знают, что решается их судьба. Они ждут, когда их вернут к материнскому молоку, к её ласке. А пока просто спят.
Или так.
Два одиночества, две жестокости, две судьбы, две дороги, две хитрости, два обмана встретились и посмотрели в глаза друг другу. Мы такие разные, но сущность у нас одна. Давай будем рядом. Жить. Есть. Стоять. Умирать. И стали рядом, пока взошло солнце. Солнце светило не им, но какая разница. Земля под ногами, солнце над головой и одно верное направление. Цели нет, ориентиров – нет. Есть только направление. Всё это придумано. Всё это разделено. Но, может и правда, всё было так?
Он болит, а внутри что-то странное. Привык, смирился. Жизнь разделена на три отрезка.
Всегда получается делить.
А сложить хоть раз пробовали?
***
Горячий чай в кружке. Блики света старой лампы на поверхности золотисто-коричневой жидкости.
Даже в последний разговор пьют чай. Это как попытка остановить. "смотри, вот чай, вот стол, вот стул, вот лампа, вот я на стуле у противоположного конца стола" .
Отчаянно сопротивляться тому, что логично, закономерно и давно уже предопределенно и записано глупо. Однако чувство сделать что-нибудь "назло" глубоко заложено в подкорку.
Один шаг.
Мотивации нет. Значит, и нет близости. Тем более, что это не нужно. Дело немного в другом. В том, что есть понятие "спокойствия". Это останавливает. Возможно этот покой просто надуман. Просто случайно были сказаны слова в присутствие того, кто очень хотел эти слова услышать.
Но принцип "назло" всё равно сильнее. И тогда вмешивается Судьба, которая на самом деле просто старая скучающая шлюха, которая очень хочет занять своё умершее время.
Получается очень грубо, но есть попытка в абстракции называть вещи своими именами.
***
А на 180 градусов.
Или 90.
Смотря, какую систему рассматривать, и с какой точки.
Сущность от этого не изменится.
Нервно курить и много материться.
Мерзко-уёбищный мальчик. Совершенно точно известно, что за этим прячется и куда это ведёт. На Запад.
А потом вверх. Это по замыслу дурного кукловода. На деле всё получится не так. Ай, не туда. Не в те мысли. Не в ту голову залезло.
Ну их всех. Сесть поудобнее, много курить и смотреть.
Вот если бы было много длинных волос, то можно схватить и понять, что тогда чувствова…
Блять, уёбищный день. Уёбищный мальчик. Уёбищные мысли.
Вечером – много выпивки, сигарет, карт и секса. И не раздумывать. Вытрахать все мысли из башки. А потом развернуться и уйти. Это так просто.
А ведь непонятно, где тут начало, где тут конец. Это вам не палка, по которой можно проследить, вхерачить в землю и вырастит дерево. Тут думать надо, иначе не подступишься. Взгляд напротив. Ну, типа, понял.
Я на улице.
***
Дата от представленной +3.
Для большего соотвествия.
Руки дрожат, на них красной краской уродливый узор.
И такой спокойный выдох в висок - это уже позади. Ночью всегда снятся кошмары.
И теряешься, прячешься, мечешься, совершаешь ошибки. Карточный домик рушится от взгляда. Но один вдох, мутный взгляд сквозь чёлку, тихий выдох в висок - и приходит сон без сновидений.
Это самый правильный сон.
Когда снится кошмар - ворочиешься, просыпаешься, чувствуешь липкую слизь в районе диаффрагмы.
Когда снится светлое - теряешься в этом ощущении, не хочешь отпускать сон, хочешь остаться в нём вечно. И по утру накатывает реальность, попутно обдавая дерьмом своей "настоящности".
Лучше без снов.
Серость и пустота. Лёг, закрыл глаза, а когда разлепил - ничего не изменилось. Внутри.
***
Если очень аккуратно, среди ночи, не издавая ни звука и заставив свою тень за порогом тьмы и смотря глазами ночи, пробраться в соседнюю комнату, то можно увидеть, как спит человек, и как его сны экранируются над его головой. Можно увидеть те смутные образы, которые разворачивает перед ним подсознание. Можно даже услышать звуки. В этот момент он совершенно открытый. И можно знать о нём всё. До конца. До дна. До капли.
Надо только научиться оставлять свою тень за порогом тьмы и видеть без помощи дневного зрения.
***
Непонятным остаётся, что же заставляет.
Как ни листай страницы жизни ты не найдёшь ответ.
Не увидишь мощной цепи, которая связывает, сковывает. Такую цепь не сломать, не разорвать, от неё не избавиться.
Или если же это не цепь? Тогда что? Что за место её работает. Вот почему, открывая глаза каждое почти-одинаковое-утро, никто не разворачивается, не убивает, не оставляет, а все с маниакальным упорством и независимым взглядом прут и прут.
Не противно, а?
Вот уж кажется всё выблевано на друг друга – и кровь, и жизнь, и смерть, и куча нахрен некому не нужных историй из прошлого.
Почему идёт вопрос, не четыре к одному, а одна четвёртая?
Наверное, ответ известен заранее, просто страшно произнести.
***
Выходит более чем забавная вещь, потому что времени не хватает в принципе и катастрофически. Хотя казалось бы куда – полный джип и маленькая тележка в нагрузку.
А нет. Не хватает. Бежишь, бежишь, бежишь. Есть одна чёткая цель, после которой стоит сдохнуть в этой реинкорнации и больше никогда не рождаться, но по пути к ней наслаивается, накручивается такое неимоверное количество мелки делишек, обещаний, заданий, что просто "хлоп!" и нет этого времени.
И что бы от всего этого избавиться надо остановиться, но ведь не раз уже говорилось/подразумевалось, что остановка равносильна смерти. Вот и получаешься, что бежишь, бежишь, бежишь и не знаешь, что добьёт тебя раньше – твоя исполненная цель или ком мелочей, весом в несколько тонн.
А ещё с утра, под первые лучи солнца сквозь старое, пыльное стекло и запах первой утренней не-твоей сигареты подумалось, что должно быть жестоки те родители, которые нарекают сына Васей.
***
- …и только в этом случае выходит вот такая…
- Мне, кажется, это немного не правильно.
- В смысле?
- Ну, понимаешь, ведь результат зависит не только от стартового положения. Надо принять в расчёт…
- Какой в жопу расчёт? Что ты тут считать собрался? Количество дохлых мудаков за спиной?! Количество трахнутых баб и одну самую недотраханную?
- Грубо по смыслу, но верно по содержанию. Это ни в коем случае нельзя упускать из виду.
После таких слов всё ещё улыбаться. Тогда будет взрыв очень локальной водородной бомбы в пределах пары тысяч нервных клеток одного головного мозга.
- Ты самый редкостный кретин, живущий в своих расчётах, таблицах, системах и жёстких законах. Только на деле они нихуя не работают. На деле "либо быстрый, либо мёртвый". Понял, башка академическая?!
- Если перевести твои слова на человеческий язык...
- Блядь!
- Ну, в общем-то, да.
***
Пять раз по сто и ещё плюс три. Тогда всё было иначе.
Нежнее?
Мягче.
Расстояния времени намного тяжелее преодолевать, нежели расстояние в километраже.
Сейчас чёрный с кровавыми выбоинами. Сейчас руки скользят, тискают, прижимают, вырывают сущность и остатки чего-то лёгкого, светлого. Чего-то, что принято называть "надежда". Руки никогда не остаются сверху. Всегда остаётся вмятина, которая заполняется собой же, потому что нет других источников. И не объяснить же. Просто тогда зазвучит издевательский смех. А этого допускать нельзя.
Но как же иногда хочется силой, грубостью, теме же приёмами показать, что бывает иначе. А не покорно молчать, стискивая мокрыми ладонями грубую ткань. Прокусывая собственные губы.
Хочется побежать так быстро, что бы преодолеть расстояние в пять сотен и ещё плюс три.
***
Молчание.
Тебе идёт. Несомненно. Так равнодушно твои глаза скользят по строчкам, а в глубине глаз сияет дьявольский огонёк - ты же знаешь - лучше никто не сможет. Впрочем, в эти строчки можно поверить.
Только вот... для тебя они картонные - эти мальчики.
- Пойдём, я знаю где они живые.
***
- Это очень неправильно – разговаривать с призраками.
- Ээээ?
- Ты опять ночью говорил.
- И что же?
- Ты сам знаешь.
- Не-а. Я ночами сплю, и ничего не слышу.
- С этим надо что-то делать.
- Ага, надо. А то двое бормочущих по ночам – это уже через чур. Ой!
- Если ты такой умный, расскажи как.
- Существует целая методика, это происходит не сразу и нужно желание работать над собой…
- Ладно, ты умный. Так вот, сделай милость – заткнись, а?
- Не, а мне интересно. Так что там дальше, а?
- Ну, это долго объяснять. Правда есть ещё один простой способ.
- Какой?
- Не спать в одиночестве.
***
Невозможно представить себе более реальной картины.
Прижиматься к холодной стене всем телом, царапать её отросшими ногтями.
Под ногтями остаётся извёстка. Вжиматься, сильнее, как будто хочешь пройти сквозь стену.
По лицу сбегает пот, тело дрожит, безумный взгляд, направленный вовнутрь себя. Каждая клеточка сосредоточена на немыслимых ощущения. Извиваться. Чувствовать.
Уходить от этих чувств, и тут же тянуться к ним, лететь, захлёбываться. Тонкое тело, хрупкое тело.
Не выдерживает и но уже не может без этих ощущений.
Кто первый?
***
Думается иногда – как больно выносить эти условности, эти странные взгляды, эти дурацкие рамки приличия.
Вот если бы не они – наверное давно бы уже осмелели, заявили миру про себя, свои личные половые трагедии, про свои желания, мечтания.
Сидели бы курили крепкие сигареты с привкусом ванили и шоколада, а потом бы долго-долго бы целовались, бесились, громко кричали "Я счастлив! Вы, слышите, я счастлив!".
А по ночам… Ночами бы спали совсем мало, но вместе, переплетая ноги, руки и даже пальцы.
Думается, думается, думается…
Хорошо, что это думы, а не мечты. Тогда было бы тяжелее.
Любовь – самая неуместная вещь в нашей жизни. Потому что обычно её делят напополам, а не раздают по прогнившей четвертинке.
***
"Невероятно скучно" – думает он, лениво выпуская сизый дым. – "Вот какого хрена каждый день одно и тоже"
Пейзажи не разнообразны. Они похожи друг на друга, как близнецы. Если не думать совсем, если не слушать ласковый голос чёртового лицемера, а лишь время от времени приоткрывать глаза, то сложится впечатление, что они ездят по кругу с десятикилометровым радиусом.
Впрочем, если так себе всё представить, на глаза наползает картинка. Теперь это модно называть "флэшбек". Ну, да, возврат в прошлое, стопор, де жа вю и истерика в одном флаконе.
Картинка всё ярче, связь с миром всё тоньше, ещё чуть-чуть, ещё немного и он провалится в неосязаемое, он растворится и его не станет… Немного…
Резкий хлопок и…
"Да ёб…!" – сигарета падает, он пытается её поймать и обжигает руку.
Всё, кончилось. А в зеркале отражается удивлённый взгляд. Через пару минут в нём вспыхивает благодарность и гаснет.
***
